Крис Рок — актёр, комик, сценарист, теле- и кинопродюсер, режиссёр. Вёл два Оскара, сам получил четыре Эмми и три Грэмми. Ему уже 56, но внешне совсем не стареет. Шутит про семью, политику, личные и расовые отношения, поп-культуру и жизненную философию.
«Моя мама была мелочной. Ладно, практичной. Она никогда не оплачивала квитанции вовремя. «Пока не отрежут, я не плачу». Она говорила: «Первая квитанция — это рекомендация. Если они правда хотят, чтобы ты заплатил, они придут и постучат в окно». Вся её жизненная философия сводилась к тому, что если ты умрёшь в долгах, ты победил».
«Я работал в МакДональдсе за минимальный размер оплаты труда. Знаете, что такое МРОТ? Что ваш начальник пытается вам сказать МРОТом? «Я бы платил тебе меньше, но это незаконно».
«До того, как стать комиком, я думал, что самое крутое, что случится в моей жизни, — это тинейджерство. О, как я был неправ».
«Мне нравится быть знаменитым. Это почти как быть белым».
«Если ты чёрный, то у тебя особый взгляд на Америку. Ты смотришь на неё, как на дядю, который оплатил тебе колледж, но в детстве тебя домогался».
«Кто больше расисты — чёрные или белые? Чёрные! Потому что мы тоже ненавидим чёрных. Всё, что белым не нравится в чёрных, чёрным тоже в них не нравится».
«Пожилой черный мужчина — самый страшный расист. Потому что он прошёл через настоящий расизм. Не вот эту фигню типа «ох, не могу тормознуть такси». Он сам и был такси. Белый человек прыгал ему на спину и говорил: «Гони в центр!»
«Черные кричат «расизм!» Белые кричат «обратный расизм!» Китайцы кричат «побочный расизм!» А индейцы ничего не кричат, потому что мёртвые. Так что все, кто ноет про тяжелую долю своего народа, учтите, что сильнее индейцев не досталось никому. И успокойтесь уже».
«Стрельбу в школах придумали чёрные. А белые её украли!»
«Контроль оружия? Нам нужен контроль пуль! Я считаю, каждая пуля должна стоит пять тысяч долларов. Тогда не будет никаких случайных жертв».
«А если даже в тебя попадёт шальная пуля, к врачу идти не придётся. Стрелявший извлечёт пулю сам: «Кажется, в вас моя собственность».
«Не ходите в клубы с металлоискателями на входе. Да, внутри там безопасно. Но подумай о ниггерах с пушками, которые ждут тебя снаружи. Они ведь точно знают, что ты не вооружён».
«Каждый мужчина должен в конце концов остепениться. Потому что никто не хочет быть старым в клубе. Вы знаете, о чём я. В каждом клубе есть старый чувак. Не прямо старый, но слишком старый для клуба».
«Если девушка говорит тебе, что ей двадцать, а сама выглядит на шестнадцать, то ей двенадцать. А если она говорит, что ей двадцать шесть, и выглядит на двадцать шесть, ей около сорока».
«Отношения легко завести, но трудно сохранить. Потому что трудно поддерживать ложь. Ведь невозможно никого заполучить, будучи собой. И нет никого другого, кто выглядит, как ты, ведет себя, как ты, разговаривает, как ты. Приходится врать. Когда вы знакомитесь с каким-то человеком, вы знакомитесь не с ним, а с его официальным представителем».
«Женатые мужики знают о женщинах больше, чем холостые. У холостых бывают девушки. Девушки всегда в фазе собеседования, всегда ведут себя идеально. Жёны — как судьи Верховного Суда. Что хотят, то и делают».
«Отношения — это трудно. Чтобы отношения работали, оба должны быть на одной стороне, оба должны сосредоточиться на одном и том же. И мы знаем, на чём именно. На ней! Всё должно быть сосредоточено на ней».
«Женщинам для выживания нужны три вещи: еда, вода и комплименты».
«Не спорь! Ты не победишь, невозможно переспорить женщину. Потому что, мужчины, в споре наши возможности ограничены этой парализующей потребностью в наличии смысла».
«Если бы женщины правили миром, не было бы никаких войн. Только кучка стран, которые друг с другом не разговаривают».
«Брак — это настолько трудно, что даже Нельсон Мандела развёлся. Он провёл двадцать семь лет в южноафриканской тюрьме, его мучали каждый день целых двадцать семь лет. И вот он вышел, провел шесть месяцев с женой и такой: «Нет, этого я не выдержу!»
«Знаете, говорят «нет причин бить женщину». Брехня! Есть причины бить кого угодно. Просто не надо. Есть причина даже столкнуть старика с лестницы. Но ты себя сдерживаешь».
«Если ты не размышлял об убийстве, ты не был влюблён. Если не держал в руке банку с крысиным ядом и не смотрел на неё 45 минут, ты не знаешь, что такое любовь. Если не покупал лопату, мешок и ковёр, чтобы завернуть тело, в твоём сердце не было любви. Если не репетировал перед зеркалом своё алиби, ты не познал этого чувства».
«Стенд ап — это блюз для тех, кто не умеет петь».
«Женщины как полиция. У них есть все доказательства, но им нужно признание».
«Я знаю, что полицейским быть непросто. Я знаю, что это опасно. Я знаю. Но в некоторых профессиях не может быть «паршивых овец», верно? Например, среди пилотов. Авиалинии не могут заявить: «Большинство наших пилотов предпочитают приземляться. Но есть и паршивые овцы, которые любят врезаться в горы. Спасибо за понимание, оставайтесь с нами».
«Я не употребляю наркотики, но иногда хотел бы. Тогда, если бы я накосячил по жизни, у меня было бы оправдание. Но пока что, к сожалению, нет никаких реабилитационных центров для дураков».
«Демократы идиоты. Республиканцы идиоты. Консерваторы идиоты. Каждый, кто заранее всё решил, даже не разобравшись в предмете, — дурак. Будь человеком. Ни один нормальный достойный человек не является чем-то одним. Сначала послушай, потом уже делай выводы».
«Ты не платишь налоги. Налоги у тебя забирают».
«Иисус был наименее материалистичным персонажем на земле, и мы превратили его День Рождения в самый материалистичный день в году».
«В Америке столько еды, что у нас теперь аллергия на еду. У голодных аллергии не бывает! Вы думаете, хоть у кого-то в Руанде есть непереносимость лактозы?!»
«Если ты голосуешь против Обамы, потому что у него что-то не получается, то это вроде как: «Чувак не может вылечить рак. Я голосую за рак».
«Нет никаких оснований для мужской и женской номинаций за актерскую игру. Зачем их разделять? Это же не лёгкая атлетика».
«Единственная актёрская игра на Оскаре — это когда люди притворяются, что не расстроились, что проиграли. Николь Кидман так широко улыбалась, что могла получить Эмми за игру на Оскаре. Я подумал: «Если б ты в фильме так играла, ты бы и Оскар получила!»
«Когда я слышу, что люди выбиваются из сил или жертвуют чем-то ради своих детей, я смотрю на них, как на сумасшедших. Потому что «жертвовать» предполагает, что есть что-то лучше, чем быть со своими детьми».
«Не волнуйтесь о том, кто вас зафрендил или не зафрендил. Волнуйтесь о том, почему вас это волнует».
«У меня часто ломалась машина на шоссе. И когда я пытался остановить кого-то, никто не тормозил. Но когда я сам толкал свою машину, водители выходили и толкали со мной. Если вам нужна помощь, начните помогать себе сами — людям приятно это видеть».