Дальний штурман

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн BBC

  • камрад RU
  • ***
  • Сообщений: 3684
  • Репутация: +185/-28
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Дальний штурман
« : 08 Ноября 2018, 23:36:24 »
2. ШТУРМАН ДАЛЬНЕГО БОМБАРДИРОВЩИКА

Мы не виделись несколько лет. И вот неожиданная, но радостная встреча...
 
А познакомились мы в 1954-м. В годы войны воевал я на штурмовике, а теперь, продолжая службу в Военно-Воздушных Силах, был командиром транспортного корабля Ли-2.
 
Однажды мы прилетели на аэродром, где познакомились с местными летчиками. Мое внимание привлек молодой стройный офицер, в котором угадал земляка. Это был штурман дальней авиации гвардии капитан Григорий Душанович Душанов. Вечером мы долго беседовали с ним в гарнизонной гостинице. В годы войны нам встречаться не приходилось, зато было много общих знакомых среди летчиков и штурманов, сражавшихся на различных фронтах.
 
О том, как воевал Григорий Душанов, я узнал много позднее. Тогда, помнится, я полюбопытствовал, почему у него, казаха, русское имя.
 
Был у отца любимый другответил Григорий. -В его честь меня и назвали, А брата — в честь другого друга — Иваном...
 
В 1960 году я уволился в запас, приехал в Алма-Ату, Здесь состоялась вторая наша встреча. Григорий тоже вышел в запас, но, к зависти моей, продолжал летать! стал инспектором-штурманом Казахского территориального управления Гражданского воздушного флота. Он и сегодня служит авиации, которой отдал больше сорока лет жизни. Такой преданности и любви к профессии действительно можно позавидовать.
 
 

Все началось необычно и в то же время просто. Жажда знаний привела Григория в Алма-Ату, в техникум связи. Учился хорошо. Педагоги хвалили: «Внимательный, терпеливый, с хорошей зрительной памятью—прирожденный связист!».
 
Но Душанов не был уверен в том, что окончательно нашел свое призвание; Потянуло в аэроклуб, записался в парашютную группу.
 
Первый прыжок Григорий хорошо помнит и сегодня. На высоте 800 метров по команде пилота-инструктора выбрался из кабины на плоскость самолета, взялся правой рукой за кольцо вытяжного троса, а когда инструктор слегка коснулся его плеча, Григорий разжал пальцы левой, которой держался за край кабины, и полетел в бездну. С силой дернул кольцо. Рывок — и после гула мотора и пережитых треволнений наступила блаженная тишина. Далеко видно вокруг. В стороне от аэродрома в поле работают люди, пасется скот, узкими лентами вьются дороги... А земля все ближе, предметы на ней все крупнее. Едва успел развернуть парашют по ветру, как потащило Григория по пыльной траве...
 
Этот прыжок оказался в судьбе будущего штурмана поворотным. Понял Душанов, что нашел свое призвание жить и работать в авиации. Пошел в райком комсомола и добился путевки в военно-авиационную школу штурманов.
 
Для работы в дальнебомбардировочной авиации полученных знаний и навыков было недостаточно, так как готовили в школе для работы на фронтовых бомбардировщиках. А штурман дальней авиации должен уметь не только прокладывать маршрут, ориентироваться на местности визуально, сопоставляя ее с картой, рассчитывать боевой курс самолета для бомбометания и фоторазведки. Кроме того, надо в совершенстве овладеть радио- и астронавигацией, искусством самолетовождения при полном отсутствии видимых земных ориентиров, днем и ночью. Всем этим Душанов овладел, пройдя курсы штурманов дальней авиации. Теперь он был готов к участию в боевых действиях.
 
...Январь 1943-го. Григорий Душанов прибыл в 21-й гвардейский дальиебомбардировочный полк, вооруженный самолетами ДБ-ЗФ, или, по имени конструктора,— Ил-4. Это была модификация ильюшинского самолета «Родина», на котором совершили в свое время рекордный перелет Валентина Гризодубова, Полина Осипенко и Марина Раскова. Около месяца у шло на то, чтобы войти в боевой строй: изучить различные варианты маршрутов, по которым ходил полк, район своего и запасных аэродромов, дальние зафронтовые объекты, на поражение которых изо дня в день вылетали экипажи, сдать зачеты по специальности. Наконец, Душанова определили в экипаж гвардии капитана Степана Кретова, прославленного летчика, впоследствии дважды Героя Советского Союза.
 
Много раз летал Душанов, будучи слушателем штурманских курсов, по самым сложным маршрутам, в неблагоприятных метеоусловиях, в ночное время. В выпускной характеристике было указано, что слушатель Душанов «навыки штурманской работы закрепил, летает уверенно, в сложной обстановке не теряется...» А теперь он волновался: что ни говори — первый боевой вылет!
 
Группа бомбардировщиков не прошла и половины пути, как погода резко ухудшилась, стеной встала сплошная облачность. Командир группы приказал экипажам рассредоточиться и продолжать полет самостоятельно. Снова и снова хватается Григорий Душанов за навигационную линейку, ветрочет, не сводит глаз с панели с навигационными приборами... А командир экипажа молчит. Стрелка компаса неподвижно замерла на цифре 283 — рассчитанном на земле курсе с учетом магнитного склонения, скорости и направления ветра. Уверенно ведет машину Степан Иванович. Передалась уверенность и штурману.
 
— До цели двадцать минут,— доложил он своему командиру.
 
Кретов повел самолет на снижение, пробивая облачность. И сразу же воздушный стрелок Василий Кравчук оповестил членов экипажа: позади и выше «мессершмитты»... Фронтовые бомбардировщики, как правило, выходят на задание под прикрытием истребителей. Дальняя авиация прикрытием не пользуется, ибо радиус действия истребителей маловат. Кроме того, их присутствие неизбежно привлекло бы внимание врага к бомбардировщикам, а это может помешать выполнению задания. Избегая встречи с истребителями противника, снова вошли в толщу облаков. А когда пробили ее, ориентиры просматривались лишь с высоты ста пятидесяти метров. Бросать же стокилограммовые бомбы можно только с трехсот... Вот дорога, а по ней движется колонна танков, автомашин, другой техники. Что делать?
 
Пока штурман раздумывал, цель скрылась из поля зрения, и Степан Кретов, развернув машину, повел ее на второй заход... «Растерялся я в этой обстановке»,— с горечью подумал Душанов... Но надо работать. Вновь показалась цель, и штурман уверенно доложил командиру.
 
— Будем бомбить с набором высоты и уходом в облака. Боевой курс —202.
 
Самолет идет на небольшой высоте вдоль шоссе. Григорий, прильнув к прицелу, поймал точку бомбометания, плавно нажал на кнопку бомбосбрасывателя. Освободившись от груза, машина резко взмывает, «вспухает», как принято говорить у летчиков, затем вздрагивает от догнавшей его взрывной волны. Душанов просит командира:
 
— Надо сделать контрольный заход.
 
— Добро,— отвечает Кретов.
 
Шоссе окутано туманом, но сквозь него отчетливо видны языки пламени, опрокинутые машины. Григорий сообщил командиру курс на свой аэродром и, облегченно вздохнув, вытер взмокший лоб. А термометр в кабине показывал —26°...
 
Как только самолет зарулил на стоянку, Григорий оказался в крепких объятиях товарищей, поздравивших его с боевым крещением. Командир тоже пожал ему руку. Потом подвел к самолету и показал пробоины в фюзеляже:
 
— В определенном смысле — твоя работа. Если бы нё пришлось сделать лишний заход на цель, не обстреляли бы нас фашисты.
 
А когда Душанов узнал, что один экипаж не вернулся с задания, радостное ощущение победы и вовсе испарилось. Вот таким и остался в памяти Григория его первый боевой вылет.
 
 Вскоре хорошая теоретическая подготовка и настойчивая работа над совершенствованием знаний помогли Душанову стать в ряд лучших штурманов дальней авиации. Сложилась у него система подготовки к каждому боевому вылету. Проложив на карте маршрут и изучив условия полета, он вместе с командиром корабля и стрелком-радистом обсуждал возможные ситуации, заранее продумывая, как им всем следует при этом действовать.
 
Экипаж С. Кретова, в составе которого был Григорий, бомбил объекты врага на Украине, в Крыму, Венгрии, Польше, Чехословакии, Финляндии, Румынии, Германии. Приведу лишь несколько примеров из боевого пути моего Друга.
 
...Наши войска вели бои за освобождение Донбасса. Командованию стало известно, что в районе железнодорожного узла Пологи противник сосредоточил большое количество техники и живой силы. Экипажу Кретова была поставлена задача нанести по узлу внезапный удар и сфотографировать его объекты. Вылет был назначен на ночное время, а это требует особенно высокого мастерства как от летчика, так и от штурмана. Тем более, что для Душанова это был первый ночной вылет. Ночь дает одно преимущество: под ее покровом легче незамеченным добраться до цели. Штурман, не видя земли, выводит самолет на цель по расчету скорости полета, потребного времени, с учетом направления и скорости ветра, других навигационных данных. Но для того, чтобы расчетное место совпало с целью, надо рассмотреть ее и визуально...
 
Впрочем, пусть расскажет об этом полете сам Душанов.
 
— Взлетаем в полной темноте. До рези в глазах всматриваюсь в темноту, но ничего не вижу. Некоторое время спустя начинаю различать едва заметные пятна полей озер, тоненькие ниточки рек и дорог. Вдали, прямо по курсу, замечаю разноцветные строчки трассирующих пуль, вспышки ракет, значит, подлетаем к линии фронта. Незамеченными пересекаем ее. Для надежного выхода нацель, как и было предусмотрено, берем курс на Запорожье, километрах в 70 от него разворачиваемся на 80 градусов и выходим на Орехов, а оттуда — к станции Пологи. По нашим расчетам, этот маневр обеспечит внезапность выхода на цель. Но еще издали увидели лучи прожекторов. Подходим к цели, даю летчику боевой курс. Степан Иванович, как всегда, с большой точностью выдерживает направление, высоту, скорость. Тем временем нас засекли. Вокруг рвутся снаряды, угрожая самолету сотнями осколков. Трудно заставить себя отвлечься от опасности, когда она рядом, но маневрировать на боевом курсе нельзя: бомбы пойдут мимо цели.
 
Точку прицеливания выбираю без труда: объекты бомбометания — станционные сооружения, запруженные эшелонами с боевой техникой железнодорожные пути — видны отчетливо. Нас ослепляют лучи прожекторов, но теперь это уже не так важно. Самолет то и дело вздрагивает oт близких разрывов зенитных снарядов, а Кретов точно выдерживает боевой курс, не обращая на них внимания. Я не отрываю глаз от прицела и в нужный момент сбрасываю бомбы наружной подвески. Маневрируя, выходим из зоны обстрела и заходим на цель вторично, чтобы сбросить бомбы внутренней подвески. Теперь внизу все пылает, видимо, рвутся вагоны с боеприпасами, Делаем третий заход, чтобы сфотографировать результаты работы, и отправляемся домой...
 
Остается дополнить рассказ Душанова. Не успел отойти самолет от пылающей станции, как прошила его пулеметная очередь с земли. На правом моторе появилось пламя. Кретов бросает самолет в резкое скольжение, пламя удается сбить, но теперь полет продолжается на одном работающем моторе, машина теряет высоту и скорость. Только искусство Степана Кретова позволило дотянуть до аэродрома.
 
...Экипажи вышли в очередной полет. Запустили моторы, вырулили на старт. Вдруг—команда: «Полет на основную цель отменяется из-за метеоусловий, усложненных грозовым фронтом. Всем идти на запасную цель».
 
Курс известен, но и здесь метеоусловия далеки от идеальных: лежащие по курсу горы укутаны плотной облачностью, идут ливневые дожди. Экипаж все-таки прорвался к цели, и его удар оказался точным.
 
Через три дня полетели по тому же маршруту. Теперь путь самолету преградил плотный зенитный огонь, в небе рыскали лучи десятков прожекторов. И все же удар оказался эффективнее первого.
 
В один из дней октября 1944 года экипаж Степана Кретова готовился к полету в район Дрездена. Тут же, на самолетной стоянке, состоялось партийное собрание, на котором обсуждался вопрос о приеме Григория Душанова в партию. И услышал он добрые слова однополчан.
 
— Хорошо воюет Гриша,— сказал Степан Кретов.— Надежный он человек, на него всегда положиться можно. Хороший будет коммунист.
 
Проголосовали «за» единогласно.
 
Однажды полетели на Берлин. На пути встретился непредсказанный синоптиками грозовой фронт. Обход его потребовал бы слишком много времени, а следователь, но — и бензина. Зная, что в этих условиях горючего хватит лишь добраться до цели, Душанов предложил командиру повернуть на запасную цель — Данциг. Подошли к нему на высоте 6500 метров. Цель встретила зловещей тишиной. Фашисты не могли не услышать шума моторов, но, видимо, приняли самолет за свой.
 
Душанов дал боевой курс, прильнул к прицелу и в нужный момент скомандовал:
 
— Сброс!
 
Едва бомбы отделились от самолета, как вспыхнули десятки мощных прожекторов. Чтобы вырваться из их лучей, Кретов резко отдал штурвал от себя и бросил машину с левым скольжением вниз. Вырвались!
 
Экипаж взял обратный курс. На пути мощный грозовой фронт отжимает к Балтийскому морю. Самолет начал покрываться льдом, плохо слушался рулей. Кретов меняет высоту, надеясь выйти из зоны обледенения. Слева появляется светлое пятно — окно в облаках. Пробиться бы к нему. Но лед быстро нарастающим слоем покрывает крылья машины, хвостовое оперение. Бомбардировщик становится почти неуправляемым и теряет высоту. Обледенение винтов лишило самолет тяги. Их вращение вызывает тряску двигателей и всей машины.
 
И командир корабля принимает решение:
 
— Всем членам экипажа оставить самолет.
 
Но никто не выполняет этого приказания.
 
— Прыгайте немедленно. Это — приказ!
 
— Я остаюсь с тобой,— заявил Душанов.
 
— И я,— отозвался Василий Кравчук.
 
А самолет, теряя высоту, понемногу стряхивал с себя лед. На высоте тысячи метров тряска прекратилась.
 
— Вижу аэродром,— доложил командиру штурман.
 
По расчету времени шли уже над своей территорией.
 
С ходу посадил Степан Кретов машину. Едва колеса коснулись земли, моторы остановились: сгорел последний литр бензина...
 
Отгремели победные залпы. Но еще до 1960 года продолжал военную службу Григорий Душанов, передавая свой боевой опыт молодым, обучил не один десяток первоклассных боевых штурманов. А за шестнадцать лет работы в Казахском управлении гражданской авиации Г. Душанов воспитал еще многих первоклассных штурманов, которые с честью несут переданную им эстафету.
 
В настоящее время Г. Душанов работает директором павильона «Аэрофлот» ВДНХ Казахской ССР, уделяет очень много времени пропаганде достижений Аэрофлота и военно-патриотическому воспитанию молодого поколения.
<< Содержание